Знай свой род, своих дедов и предков.
Цени свой дом, свой двор, своих родных, свою Родину.
Чти отца своего и мать свою.
И продлятся за это дни твои.
(Народная мудрость)
В газете «Ханалас» (выпуск № 66 от 5 августа 2005 г.) прочитал статью Г.М. Герасимова «Музейы байыппыт кинээс» (Князь, обогативший музей), из которой узнал о своих предках.
Автор пишет о последнем князце Качикатского наслега Протодьяконове Павле Алексеевиче (Борулууус кинээс). Его дочь Пелагея Шадрина приходится мне бабушкой. Узнал, как в 1930-х годах у них незаконно конфисковали кожаный портфель, стол, две железные кровати, а еще они были осуждены за укрывание этого имущества.
Гавриил Михайлович Герасимов провел большую и кропотливую работу. От бабушки и матери я знал про князца Борулууса, но без тех подробностей, какие вычитал в статье Герасимова.
Благодаря исследованиям автора статьи было восстановлено честное имя С.П. Барашкова, к его же трудам я обратился, когда собирал информацию о своем дедушке ШАДРИНЕ Степане Федоровиче.
Мы с братом с детства знали Гавриила Михайловича как справедливого человека. В далекие семидесятые годы мы приехали летом к бабушке в Красный Ручей. Тогда нам с братом было лет по десять, мама привела нас к старцам деревни. Они долго изучали нас внимательным взглядом и вынесли вердикт, что в нас течет кровь нашего рода. Деревня была небольшой, но в центре располагался пионерский лагерь. Местная детвора считала пионеров чужаками и с ними не играла. Первый конфликт произошел в клубе, но драться с ними мы не стали. Когда пионерский отряд проходил мимо, мы кидали в них камни из засады и убегали. Однажды утром к бабушке зашел человек в костюме. Они поговорили о чем-то, после чего бабушка позвала меня и брата и приказала идти с ним. Мы сразу поняли, в чем дело. На улице мужчина сказал, что сейчас мы пойдем в пионерский лагерь. Брат возразил ему, сказав, что нас там побьют. Тогда мужчина успокоил нас, представился директором лагеря и сказал: никто никого бить не будет. Пока шли, он отчитал нас за наше недостойное поведение. Мы с братом брели,как пленники, опустив головы. Зайдя на территорию лагеря, мы увидели, что все стоят на общем утреннем сборе. Директор поставил нас перед строем, как приговоренных к расстрелу. Отовсюду раздавались оскорбительные и угрожающие выкрики. Вот и попались, подумали мы. И тогда директор обратился к отряду. Он говорил: неважно, из какого района кто приехал, наш якутский народ славится гостеприимством, и эта черта у нас в крови. Указав на нас с братом, он продолжил: «Они приехали на родину своей матери, родину предков, а вы… Вы пионеры или кто? Ведёте себя, как дикие звери. Они, может быть, даже ваши родственники. Так что познакомьтесь, пожмите друг другу руки, и чтобы я больше не слышал о чужих и своих». После его слов весь отряд подошел к нам знакомиться, их было человек тридцать. Речь директора тронула нас до глубины души, я до сих пор её помню. Начиная с этого момента, мы спокойно приходили в лагерь поиграть, искупаться, пообедать и даже оставались ночевать. Пионерам тоже было интересно пообщаться с «чужими» ребятами. Бывало, когда мы разговаривали с ними, они начинали смеяться. Не поняв сразу причину смеха, я спросил у ребят,что такого смешного я сказал. Они успокоили меняи объяснили, что смеялись не над моими словами, а над моим говором – я разговаривал так, как будто напевал слова.
Вот так я познакомился с Гавриилом Михайловичем в далекие семидесятые годы прошлого века.
Несколько лет назад через своего племянника Павлова Гаврила Револьевича, который живет в Красном Ручье, я попросил узнать, может ли Гавриил Михайлович встретиться со мной. Узнав, что он дома, мы выехали в Качикатцы. В это время старик занимался своим хозяйством. Увидев нас, он сразу же бросил все дела и отпустил помощника домой. Я ему объяснил цель своего визита – ищу, мол, информацию о своем предке Шадрине Степане Федоровиче и хочу восстановить его честное имя. К моему удивлению, он, как только услышал это имя, очень обрадовался, а глаза его загорелись.
«Конечно, я знаю про фельдшера Шадрина Степана Федоровича. Когда Барашков открыл лечебницу на 12 мест, он нанял фельдшера Шадрина на работу. По рассказам старшего поколения, Степан Федорович никогда не отказывал в лечении людей и выезжал к больным, даже когда сам болел. Однажды он поехал на вызов, лежа в седле, потому что не мог сидеть, настолько сильно он заболел, — рассказывал Гавриил Михайлович. — С ним постоянно была деревянная шкатулка, рассказывали, что он делал операции якутским ножом. Озеро, которое находится между Качикатцами и Красным Ручьем, местные жители до сих пор называют озером Шадрина, так как он постоянно там охотился на уток. Во время гражданской войны, когда повстанческий отряд Белого движения захватил власть в наших краях, они забрали фельдшера Шадрина в качестве лекаря. Неизвестно точно, силой его забрали или он пошел добровольно. Но из-за этого его репрессировали и отправили на соляные рудники в Сунтарский улус, селоКемпендяй. По рассказам очевидцев, благодаря полученному образованию Шадрин хорошо защищался в суде, в своей речи он говорил: «Я лекарь, мое призвание лечить людей. Политикой не интересуюсь и отношения не имею. Я принес клятву Гиппократа». Барашков Семен Петрович тоже защищался хорошо, но его все равно расстреляли, из-за показаний одного человека. К сожалению, в настоящее время у меня нет документов по суду над Шадриным. Но ты молодец, что интересуешься своим предком. Я планирую написать статью о Шадрине и других известных людях нашего края. Если найдешь что-нибудь, позвони мне, я буду очень рад любой информации. В народной памяти до сих пор жива история о жизни и работе фельдшера Степана Федоровича».
Я сердечно поблагодарил Гавриила Михайловича за его рассказ. Несмотря на возраст,он оставался неугомонным и энергичным человеком, патриотом не только своего улуса, но и всего якутского народа.
Покинув его, я приступил к изучению информации о своем дедушке, Шадрине Степане Федоровиче, которого никогда не видел.
Свои поиски начал с посёлка Кемпендяй Сунтарского улуса. Я обратился в администрацию и рассказал, что мой дед в 1930-е годы находился в заключении на территории их села. Представитель администрации пояснил мне, что в эти годы на территории селения никаких тюрем или колоний не находилось, только в 1943-1945 годы из Вилюйска привезли 150 заключенных, и Сунтарский улус незаслуженно называют тюремным краем. Я считаю, сунтарцы должны гордиться своим краем: живописная природа, чистейший воздух, которые не может испортить даже добыча угля, соли и цеолита, а также уникальное целебное озероМохсоголлоох. Сунтарский улус давно славится местом санаторно-курортного отдыха для тысяч якутян.
Одновременно с запросом в администрацию поселка я обратился в Сунтарский улусный архив. Через месяц мне предоставили копию акта НКВД о смерти № 4 Шадрина Степана Федоровича, причиной смерти было указано – воспаление легких, порок сердца. Эта информация стала большим прорывом в моих исследованиях, так как этот документ подтверждал, что мой дедушка действительно был судим и умер в Сунтарском улусе. Тогда я обратился с запросом в архив НКВД, откуда пришел ответ следующего содержания: информация о Шадрине Станиславе Федоровиче и его участии в повстанческом отряде, а также обвинительный приговор отсутствует в архиве, обратитесь в Национальный архив Республики Саха (Якутия). После обращения в Национальный архив я узнал, что Степан Федорович Шадринродился в 1890 году в семье переселенцев, привезенных полицейскими на территорию Якутии как незаконопослушных. По состоянию на 1906 год, как нам стало известно из информации переписи населения, Степан жил с отцом и старшим братом Дмитрием. Дмитрий Федоровичбыл дважды женат, первая его жена скоропостижно скончалась, а от второго брака с Наумовой АинойВасильевной у них родилось десять детей. Надеюсь, что потомки Дмитрия Федоровича дадут о себе знать, ведь они все являются нашими кровными родственниками.
Из метрической книги КачикатскойНиколаевской церкви мне стало известно, что 17 февраля 1918 года Степан Федорович женился на Пелагее Павловне Протодьяконовой. С волнением читая эти пожелтевшие записи столетней давности, представляю, как молодые дедушка и бабушка стояли перед алтарем и венчались. Интересно, во что они были одеты, о чем думали, как выглядели... Из посемейного списка, датированного 1927 годом, мне известно, что дедушка и бабушка проживали в Качикатском наслеге, у них было четверо детей. Дедушка занимался практикующей медициной. К 1932 году двое младших сыновей, Федор и Дмитрий, умерли от болезней. Но в 1932 году в семье родился пятый ребенок – моя мать, Шадрина Харитина Степановна.
В архиве Якутского медицинского колледжа им. Вонгродского В.А. я нашел фотографию деда среди первых выпускников мужского фельдшерского училища, тогда оно еще называлось Якутскоймужской фельдшерской школой. 2 сентября 1906 года состоялся первый педсовет, в этот день в школу было зачислено 20 человек, из них 13 вольных слушателей из числа политссыльных. Среди них был зачислен в школу и мой дедушка. Таким образом, можно сказать, что Степан Федорович был одним из первых профессиональных фельдшеров Якутской области. В то время профессиональная медицинская помощь населению Якутии как таковая не оказывалась, большую роль в лечении людей играли шаманы, знахари, травницы. Оригинал фотографии первых выпускников Якутской мужской фельдшерской школы хранится в Якутском государственном музее истории и культуры народов Севера имени Ем. Ярославского.
Несколько лет назад была издана книга о Качикатской районной больнице. В начале книги было написано о том, что у Барашкова Семена Петровича работал Шадрин Степан Федорович, а также о династии медицинских работников, которую он заложил.
Мы, потомки Шадрина Степана Федоровича, должны гордиться таким предком, какими бы деяниями он ни занимался в прошлом. В настоящее время его потомки живут не только в Красном Ручье, Покровске и Якутске, но и на территории России, Европы и Турции.
Валерий ИГНАТЬЕВ, г. Якутск.